Неточные совпадения
Степан Аркадьич вздохнул, отер лицо и тихими
шагами пошел из комнаты. «Матвей говорит: образуется; но как? Я не вижу даже возможности. Ах, ах, какой ужас! И как тривиально она кричала, — говорил он сам себе, вспоминая ее крик и слова: подлец и любовница. — И, может быть,
девушки слышали! Ужасно тривиально, ужасно». Степан Аркадьич постоял несколько секунд один, отер глаза, вздохнул и, выпрямив грудь, вышел из комнаты.
Она вечером слышала остановившийся стук его коляски, его звонок, его
шаги и разговор с
девушкой: он поверил тому, что ему сказали, не хотел больше ничего узнавать и пошел к себе. Стало быть, всё было кончено.
Столько же доводов было тогда за этот
шаг, сколько и против, и не было того решительного повода, который бы заставил его изменить своему правилу: воздерживаться в сомнении; но тетка Анны внушила ему через знакомого, что он уже компрометтировал
девушку и что долг чести обязывает его сделать предложение.
— Невесте идет принарядиться, — сказала бабушка: — это памятный день в жизни каждой
девушки, и это очень похвально, чтобы ее обрадовать, — от радости всякий человек бодрее выступает на новый путь жизни, а от первого
шага много зависит. Ты сделал очень хорошо, что обрадовал бедную невесту.
Лютов, придерживая его за рукав, пошел тише, но и
девушки, выйдя на берег реки, замедлили
шаг. Тогда Лютов снова стал расспрашивать хромого о вере.
— Да, да, милая Ольга, — говорил он, пожимая ей обе руки, — и тем строже нам надо быть, тем осмотрительнее на каждом
шагу. Я хочу с гордостью вести тебя под руку по этой самой аллее, всенародно, а не тайком, чтоб взгляды склонялись перед тобой с уважением, а не устремлялись на тебя смело и лукаво, чтоб ни в чьей голове не смело родиться подозрение, что ты, гордая
девушка, могла, очертя голову, забыв стыд и воспитание, увлечься и нарушить долг…
Когда
девушка стала подходить к барину, она сначала умерила ход и перешла с бега на
шаг, поровнявшись же с ним, остановилась и, размахнувшись назад головой, поклонилась ему, и только когда он прошел, пошла с петухом дальше.
Теперь в особенности поведение матери неприятно действовало на
девушку: зачем вся эта фальшь на каждом
шагу, в каждом движении, в каждом взгляде?..
Раз, когда Привалов тихо разговаривал с Верочкой в синей гостиной, издали послышались тяжелые
шаги Василия Назарыча.
Девушка смутилась и вся вспыхнула, не зная, что ей делать. Привалов тоже почувствовал себя не особенно приятно, но всех выручила Марья Степановна, которая как раз вошла в гостиную с другой стороны и встретила входившего Василия Назарыча. Старик, заметив Привалова, как-то немного растерялся, а потом с улыбкой проговорил...
ся, как только увидал молодую крестьянку, его ожидавшую; медленно, развалистым
шагом подошел он к ней, постоял, подернул плечами, засунул обе руки в карманы пальто и, едва удостоив бедную
девушку беглым и равнодушным взглядом, опустился на землю.
Однажды, скитаясь с Ермолаем по полям за куропатками, завидел я в стороне заброшенный сад и отправился туда. Только что я вошел в опушку, вальдшнеп со стуком поднялся из куста; я выстрелил, и в то же мгновенье, в нескольких
шагах от меня, раздался крик: испуганное лицо молодой
девушки выглянуло из-за деревьев и тотчас скрылось. Ермолай подбежал ко мне. «Что вы здесь стреляете: здесь живет помещик».
Потом, — это было очень большим
шагом, — Вера Павловна увидела возможность завесть и правильное преподавание:
девушки стали так любознательны, а работа их шла так успешно, что они решили делать среди рабочего дня, перед обедом, большой перерыв для слушания уроков.
А в зале, где разместили на ночь подростков, они повскакали с разостланных на полу пуховиков и в одних рубашках, с криком и хохотом, перебегают из конца в конец по неровной поверхности, образуемой подушками и перинами, на каждом
шагу спотыкаясь и падая. При этом происходит словесная перестрелка, настолько нецеломудренная, что
девушки, стоящие у рукомойников, беспрестанно покрикивают...
— Потанцевать?.. эх вы, замысловатые
девушки! — протяжно произнес Каленик, смеясь и грозя пальцем и оступаясь, потому что ноги его не могли держаться на одном месте. — А дадите перецеловать себя? Всех перецелую, всех!.. — И косвенными
шагами пустился бежать за ними.
Тихо, без всякого движения сидела на постели монахиня, устремив полные благоговейных слез глаза на озаренное лампадой распятие, молча смотрели на нее
девушки. Всенощная кончилась, под окном послышались
шаги и голос игуменьи, возвращавшейся с матерью Манефой. Сестра Феоктиста быстро встала, надела свою шапку с покрывалом и, поцеловав обеих девиц, быстро скользнула за двери игуменьиной кельи.
— Лизок мой! — и, прежде чем
девушка успела сделать к нему
шаг, споткнулся и упал прямо к ее ногам.
Такие
девушки, как Лиза, на каждом
шагу не встречаются.
Лихонин прочитал также о том, что заведение не должно располагаться ближе чем на сто
шагов от церквей, учебных заведений и судебных зданий, что содержать дом терпимости могут только лица женского пола, что селиться при хозяйке могут только ее родственники и то исключительно женского пола и не старше семи лет и что как
девушки, так и хозяева дома и прислуга должны в отношениях между собою и также с гостями соблюдать вежливость, тишину, учтивость и благопристойность, отнюдь не позволяя себе пьянства, ругательства и драки.
В нескольких
шагах от меня — на поляне, между кустами зеленой малины, стояла высокая стройная
девушка в полосатом розовом платье и с белым платочком на голове; вокруг нее теснились четыре молодые человека, и она поочередно хлопала их по лбу теми небольшими серыми цветками, которых имени я не знаю, но которые хорошо знакомы детям: эти цветки образуют небольшие мешочки и разрываются с треском, когда хлопнешь ими по чему-нибудь твердому.
Когда не было Раисы Павловны,
девушки осторожно шушукались между собой, критикуя каждый
шаг своей патронши.
Снова раздались
шаги в сенях, дверь торопливо отворилась — мать снова встала. Но, к ее удивлению, в кухню вошла
девушка небольшого роста, с простым лицом крестьянки и толстой косой светлых волос. Она тихо спросила...
По самодовольному и спокойному выражению лица его можно было судить, как далек он был от мысли, что с первого же
шагу маленькая, худощавая Настенька была совершенно уничтожена представительною наружностью старшей дочери князя Ивана,
девушки лет восьмнадцати и обаятельной красоты, и что, наконец, тут же сидевшая в зале ядовитая исправница сказала своему смиренному супругу, грустно помещавшемуся около нее...
Конечно, ей, как всякой
девушке, хотелось выйти замуж, и, конечно, привязанность к князю, о которой она упоминала, была так в ней слаба, что она, особенно в последнее время, заметив его корыстные виды, начала даже опасаться его; наконец, Калинович в самом деле ей нравился, как человек умный и даже наружностью несколько похожий на нее: такой же худой, бледный и белокурый; но в этом только и заключались, по крайней мере на первых порах, все причины, заставившие ее сделать столь важный
шаг в жизни.
И вот им мое отцовское правило: на богатой
девушке и по любви должны жениться, хоть теперь же, несмотря на то, что оба еще прапорщики, потому что это своего рода
шаг в жизни; на богатой и без любви, если хотят, пускай женятся, но на бедной и по любви — никогда!
Александр обернулся. В двух
шагах от них стоял старик, под руку с ним хорошенькая
девушка, высокого роста, с открытой головой и с зонтиком в руках. Брови у ней слегка нахмурились. Она немного нагнулась вперед и с сильным участием следила глазами за каждым движением Костякова. Она даже не заметила Александра.
В это время
девушка заметила, что Александр смотрит на нее, покраснела и отступила назад. Старик, по-видимому ее отец, поклонился Адуеву. Адуев угрюмо отвечал на поклон, бросил удочку и сел
шагах в десяти оттуда на скамью под деревом.
— Если вы, тетя, меня не возьмете, то я за вашею каретой побегу и закричу, — быстро и отчаянно прошептала она совсем на ухо Варваре Петровне; хорошо еще, что никто не слыхал. Варвара Петровна даже на
шаг отшатнулась и пронзительным взглядом посмотрела на сумасшедшую
девушку. Этот взгляд всё решил: она непременно положила взять с собой Лизу!
Но тут открылось вдруг такое обстоятельство, что у лозищан кровь застыла в жилах. Дело в том, что бумажка с адресом хранилась у Матвея в кисете с табаком. Да как-то, видно, терлась и терлась, пока карандаш на ней совсем не истерся. Первое слово видно, что губерния Миннесота, а дальше ни
шагу. Осмотрели этот клочок сперва Матвей, потом Дыма, потом позвали
девушку, дочь Борка, не догадается ли она потом вмешался новый знакомый Дымы — ирландец, но ничего и он не вычитал на этой бумажке.
— Как что? Даже ни разу не поцеловать хорошенькой
девушки? Да вы просто мямля и тюфяк… Вас никогда женщины не будут любить. Не может же
девушка первая броситься на шею к мужчине… Первый
шаг должен сделать он.
Кирша поехал далее, а крестьянская
девушка, стоя на одном месте, провожала его глазами до тех пор, пока не потеряла совсем из виду. Не доехав
шагов пятидесяти до пчельника, запорожец слез с лошади и, привязав ее к дереву, пробрался между кустов до самых ворот загородки. Двери избушки были растворены, а собака спала крепким сном подле своей конуры. Кирша вошел так тихо, что Кудимыч, занятый счетом яиц, которые в большом решете стояли перед ним на столе, не приподнял даже головы.
— Мне и двух недель достаточно. О Ирина! ты как будто холодно принимаешь мое предложение, быть может, оно кажется тебе мечтательным, но я не мальчик, я не привык тешиться мечтами, я знаю, какой это страшный
шаг, знаю, какую я беру на себя ответственность; но я не вижу другого исхода. Подумай наконец, мне уже для того должно навсегда разорвать все связи с прошедшим, чтобы не прослыть презренным лгуном в глазах той
девушки, которую я в жертву тебе принес!
Выходя замуж за Тихона Кабанова, она и его не любила, она еще и не понимала этого чувства; сказали ей, что всякой
девушке надо замуж выходить, показали Тихона как будущего мужа, она и пошла за нею, оставаясь совершенно индифферентною к этому
шагу.
— Постой тут, Гаврик, — сказала
девушка и, оставив брата у двери, прошла в комнату. Лунёв толкнул к ней табурет. Она села. Павел ушёл в магазин, Маша пугливо жалась в углу около печи, а Лунёв неподвижно стоял в двух
шагах пред
девушкой и всё не мог начать разговора.
На дворе совсем меркло; мимо платформы торопливо проходили к домам разные рабочие люди; прошло несколько
девушек, которые с ужасом и с любопытством взглядывали на мрачный сундук и на одинокую фигуру Долинского, и вдруг сначала шли удвоенным
шагом, а потом бежали, кутая свои головы широкими коричневыми платками и путаясь в длинных юбках платьев.
В трех
шагах от этого незнакомца, прислонясь слегка плечиком к высокому табурету, на котором молча работала копировщица, так же тихо и задумчиво стояла молодая восхитительной красоты
девушка, с золотисто-красными волосами, рассыпавшимися около самой милой головки.
А Рудин долго еще стоял на плотине. Наконец он встрепенулся, медленными
шагами добрался до дорожки и тихо пошел по ней. Он был очень пристыжен… и огорчен. «Какова? — думал он. — В восемнадцать лет!.. Нет, я ее не знал… Она замечательная
девушка. Какая сила воли!.. Она права; она стоит не такой любви, какую я к ней чувствовал… Чувствовал?.. — спросил он самого себя. — Разве я уже больше не чувствую любви? Так вот как это все должно было кончиться! Как я был жалок и ничтожен перед ней!»
«Однако что ж бы это такое могло значить? — думал я, когда
девушки скорыми
шагами скрылись за углом проспекта.
— Боже! — прошептала вздрогнув несчастная
девушка, сердце сжалось… и смутное подозрение пробудилось в нем; она встала; ноги ее подгибались… она хотела сделать
шаг и упала на колени…
И он ходил взад и вперед скорыми
шагами, сжав крестом руки, — и, казалось, забыл, что не сказал имени коварного злодея… и, казалось, не замечал в лице несчастной
девушки страх неизвестности и ожидания… он был весь погребен сам в себе, в могиле, откуда также никто не выходит… в живой могиле, где также есть червь, грызущий вечно и вечно ненасытный.
В десяти
шагах от меня, из лесу вышла высокая молодая
девушка с высоко подтыканным ситцевым сарафаном; кумачный платок сбился на затылок и открывал замечательно красивую голову с шелковыми русыми волосами и карими большими глазами. От ходьбы по лесу лицо разгорелось, губы были полуоткрыты; на белой полной шее блестели стеклянные бусы.
Девушка заметила меня, остановилась и с вызывающей улыбкой смотрела прямо в глаза, прикрывая передником берестяную коробку с свежей малиной.
— Оставьте, довольно, не говорите… — сказала
девушка, потупившись и сжав мою руку. — Я сама виновата, что заговорила об этом; но я рада, что не ошиблась в вас… но вот уже я дома; мне нужно сюда в переулок; тут два
шага… Прощайте, благодарю вас…
Чьи-то
шаги раздаются внизу по дороге, у стены царского виноградника, но Соломон удерживает за руку испуганную
девушку.
Так говорит она самой себе и легкими, послушными
шагами бежит по дороге к городу. У Навозных ворот около стены сидят и дремлют в утренней прохладе двое сторожей, обходивших ночью город. Они просыпаются и смотрят с удивлением на бегущую
девушку. Младший из них встает и загораживает ей дорогу распростертыми руками.
Песок захрустел на дворе под легкими
шагами. И души не стало в
девушке. Осторожная рука стучит в окно. Темное лицо мелькает за решеткой. Слышится тихий голос милого...
Действительно, в дверях показалась высокая бледная
девушка, с черными волосами и большими серыми глазами; она была одета в розовое ситцевое платье, а не в сарафан, как Фатевна и Феша. Поставив на стол железный поднос, на котором стоял графин с водкой и какая-то закуска,
девушка, опустив глаза, неслышными
шагами, как тень, вышла из комнаты; Мухоедов послал ей воздушный поцелуй, но
девушка не обратила никакого внимания на эту любезность и только хлопнула дверью.
Дуняша, тетка ее и другая
девушка обмерли со страху; но не успели они очнуться, как тяжелые, медленные и нерешительные
шаги послышались в сенях и у двери.
В этом состоянии, близком к бреду безумия, рнсуя в воображении сладострастные картины, Ипполит Сергеевич не замечал, что дождь прекратился и в окна его комнаты с ясного неба смотрели звёзды. Он всё ждал звука
шагов женщины, несущей ему наслаждение. Порой, на краткий миг, надежда обнять
девушку гасла в нём; тогда он слышал в учащённом биении своего сердца упрёк себе и сознавал, что состояние, переживаемое им, позорно для него, болезненно и гадко.
Шатов, пораженный красотою
девушки, стоя в нескольких
шагах, устремил внимательные взоры на каждое ее движение; Варвара Михайловна, выкушай свои четыре стакана серной воды, подала стакан дочери.
Но вот послышались
шаги. В комнату вошла Любка,
девушка лет двадцати, в красном платье и босая… Она искоса поглядела на фельдшера и раза два прошлась из угла в угол. Ходила она не просто, а мелкими шажками, выпятив вперед грудь; видимо, ей нравилось шлепать босыми ногами по недавно вымытому полу и разулась она нарочно для этого.
Только тогда и другие будут ею довольны; а теперь сначала, конечно, всякий скажет, что эта
девушка очень милая, с благородной душой, с удивительною силой характера, вообще
девушка, которую нельзя не полюбить, перед которой нельзя не благоговеть; но все это будет говориться лишь до той поры, пока характер Аси выказывается одними словами, пока только предполагается, что она способна на благородный и решительный поступок; а едва сделает она
шаг, сколько-нибудь оправдывающий ожидания, внушаемые ее характером, тотчас сотни голосов закричат: «Помилуйте, как это можно, ведь это безумие!